Юрий Никитин - Как стать писателем… в наше время
Как результат: эти фильмы смотрят, а наши «правильные» идут при пустых залах. Ну теперь-то вы понимаете, о чем я говорю? И по-прежнему полагаете правильным делать «литературу», что есть тень тени настоящего, реального мира?
Заканчивая то, чем начал этот экскурс, добавлю, что в издательстве «Центрполиграф» работали и сейчас работают вполне нормальные люди. Название «Реальный мир» показалось очень уж непонятным, а предисловие от имени главного редактора… гм… слишком, да, слишком. И потому главный написал предисловие сам. Нормальное такое предисловие, как сто тысяч других предисловий, а сам журнал было решено выпускать под очень скромным, тихим и ничего не значащим названием «Наша фантастика». Я так и не понял до сих пор, что это значит: то ли отечественная, то ли центрполиграфовская, то ли что-то еще…
Так что у вас небогатый выбор: быть «как все», быть «правильными», «писать правильно», или же… Впрочем, думаю, будь вы правильными – вообще не взялись бы за это сумасшедшее дело!:-)
Сейчас главное для вас – не дайте себя сломить этими «правильными людьми», что учат вас и советуют вам, «как лучше»!
Увы, дураков море…
Сейчас, когда закончилась 50-томная сага о сэре Ричарде Длинные Руки, могу признаться, что да, автор я, как некоторые уже догадывались, скрупулезно сличая стили, словарный запас и любые словечки.
Написано мною и только мною, никто не добавил ни слова, не говоря уже о каких-то неграх. Еще раз скажу, что человек, который обвиняет более успешного в использовании негритянского труда, признается в собственной тупости, лени и невежестве. Не умея и не желая работать, он уверен, что и остальные такие же! Но вот, как я уже говорил, на сцену вышло новое поколение молодых авторов, которые выдают по десять и больше романов в год, и тупым дуракам насчет негров пришлось заткнуться.
Псевдоним взял потому, что в те годы особенно громко орали, что издательства берут только «раскрученных», а новому автору ни за что не пробиться!
Я взял псевдоним, взял самый банальнейший сюжет, известный по «Янки при дворе короля Артура» и выбрал простой линейный сюжет, где герой поднимается от простолюдина до императора. И тем самым показал, что если написано правильно, то есть соблюдены все литературные нормы, о которых большинство и слышать не возжелает, то книги будут увлекательными, интересными, их будут покупать с огромным удовольствием, а это даст большие тиражи.
Кто-то может сказать, что издательство могло знать или догадываться, но оно как раз в данном случае ни при чем, мы же говорим о книге и реакции читателей на нового автора. Читателю нужен добротный текст! И огромные тиражи тому доказательство, что читателю важнее текст, чем громкое имя.
Еще раз, я написал сагу в 50 романов о сэре Ричарде один, а это значит, и вы сможете.
Кстати, по Книге рекордов Гиннесса самый длинный роман насчитывает 40 томов. Восхождение сэра Ричарда заняло на 10 томов больше. Мировой рекорд!
Почему литература, даже развлекательная, все-таки должна быть духовной?
Да, вот такой гигантский крюк мы совершили, вместе потоптав нашу российскую литературу за ее духовность и повосхищавшись западной за ее продвинутую развлекательность… снова говорим о том, что литература должна быть духовной!
А она ею должна быть в самом деле. И западная литература на самом деле духовная тоже, но только не так в лоб, не так назидательно, она чаще обжигалась и чаще разочаровывалась в человеке, чаще нашей, очень молодой, убеждалась, что человек – свинья редкостная, или, скажем мягче – все еще свинья, вытаскивать его из свинского болота надо медленно, осторожно, почесывая ему брюхо и похрюкивая с ним вместе.
Что, кстати сказать, западная литература и делает. И потому ее читают, ей верят, ей внимают. А наша, где все в лоб, а проповеди просто голенькие, кажется занудной, скучной, а то и просто рвотной.
Однако же и западная, как многим ни странно, никогда не воспевала плоть и не пинала духовность. За всю историю человечества находится только одна такая книга. Да, только одна.
Только однажды дрянь, воспевающая плотские утехи, была признана классикой, да и то лишь за революцьенность обывателя, который осмелился сказать громко и вслух, что ему по фигу все высокие устремления, все духовные порывы, а есть только обжираловка, сплошной срач, траханье.
Вы уже поняли, что речь идет о «Гаргантюа и Пантагрюэле». Духовные Отцы Церкви, что тогда была сильна, как никогда, слишком уж быстрым шагом вели человечество к коммунизму, светлому будущему, царствию на Земле, обыватель изнемогал, стонал, роптал, и наконец это вылилось в фундаментальном труде, где все только жрут, срут, где в двух главах описано, как юный Гаргантюа подтирает зад, как подтирает, чем подтирает, чем все-таки подтирать лучше, а чем хуже. Где в нескольких главах один из главных героев занимается вполне современной методикой, рекламируемой по Интернету, enlarge penis, а когда это не удается, а на женщин произвести впечатление хочется, то описывается, как он заложил в гульфик апельсин и гордо расхаживал на балу.
Эта книга произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Она впервые показала, что дерьма в каждом из нас слишком много, что просто и быстро от него не избавимся, это дерьмо слишком дорогое для нас, это для одухотворенной личности – дерьмо, а для простого человека как раз и есть все понятные радости. Словом, та книга положила конец усилиям церкви быстро продвинуть народы к духовности, к высоким устремлениям. И именно с той книги резко замедлилось вытаскивание из болота свиньи, именуемой человечеством.
Обыватель же, ощутив поддержку, он не один такой, оказывается, как стыдила церковь, быстро обнаглел, начал борьбу за право жить свиньей, это называется «принимайте меня таким, какой я есть», хотя и так понятно, что без жестких рамок культуры, духовной дисциплины… мы такие свиньи, что настоящие свиньи застеснялись бы с нами оказаться в одном хлеву.
И, как результат, такой сейчас современный мир, где абсолютное большинство живут радостями героев Рабле, где немногие одухотворенные личности заперлись в высоких башнях, создают симфонии, компьютеры, политические учения, вакцину от болезней, а улицы заполнены торжествующими членами партии Гаргантюа: демонстрациями и карнавалами секс-меньшинств, стадами толстяков за триста килограммов…
Соблазн для начинающего писателя в том, что такая тема всегда поднимается легче. Писать о говне всегда проще, чем о розе. У розы запах слишком изысканный, даже не вспомнишь его с легкостью, а говно вот оно: теплое, душистое, с цветом, запахом. Любой автор сразу представит и опишет даже консистенцию, передаст ощущения от прикосновения, первого глотка…
Да и флер эдакой революцьенности: все учителя талдычат, что надо учиться, овладевать знаниями, а я вот сейчас ка-а-а-ак пердну, завоняю весь класс!
Да, описание загаженного быта наркоманов любому автору удается намного лучше и красочнее, чем стерильный мир приличных людей. А всякие там «Парфюмер» и прочие про сексуальных маньяков читаются куда с большим успехом, чем романы о том, «как жить надо».
Но все же не сворачивайте на эту манящую дорожку. Да, все мы понимаем, что по бабам приятнее, чем учиться, но все-таки кто слишком сейчас по бабам, тот потом будет мыть машину и бегать открывать ворота особняка тому, кто раньше учился.
К этому же примыкает и стремление быстроногого автора всобачить в главные герои произведения всех этих киллеров, проституток, мафиози. Как вы понимаете, их выбор на главные роли – то же самое, что перднуть на торжественной церемонии. Вот какие мы крутые, никого не боимся. Протест убогого Митрофанушки, что не хочет учиться, а хочет… Ну, вы поняли.
Не так важно, как мы пишем, какие изячные обороты заворачиваем или даже завертываем, куда важнее, что мы пишем!
И, кстати сказать, читающие уже объелись вседозволенностью героев. Сошлюсь на пример Орловского, о котором только что говорил. В тех романах описан чистый и строгий мир рыцарства с его моралью, там монахи и священники с их уставами, там великий инквизитор таков, какими они были, а не какими стали теперь в глазах простого и очень даже простого народа… и этот мир востребован читающими больше, чем великое множество романов с разнузданной свободой отношений, отрицанием всех ценностей и пренебрежением к духовной культуре.
Так что, завершая длинный экскурс, заверяю снова, что куда бы ни пошли, но придется принимать духовность литературы как обязательное условие. Любая бездуховная, то есть где нет высоких устремлений, где человек так или иначе не совершенствуется, не очищается, не поднимается по ступенькам к Истине, просто обречена на забвение.
Мудро и точно сказал Ар-Рейхани: «Самая лучшая и драгоценная книга – та, которая по прочтении не оставляет меня в прежнем состоянии; книга, которая приводит в движение во мне новое благородное чувство, или новое великое стремление, или новую высокую мысль; книга, которая двигает меня с места или заставляет двигать находящихся кругом; книга, которая пробуждает меня из глубокого сна, или заставляет выскочить из грязи равнодушия, или выводит на дорогу, где я развяжу один из важнейших узлов».
